Александр Афанасьев - Меч Господа нашего-4 [СИ]

Машины свернули к зданию, восстановленному после обстрелов и окруженному высоким, выше человеческого роста бетонным забором, ворота за ними уже закрывались. Капитан, не превышая скорость, не притормаживая и не смотря на здание — проехал мимо…

Он остановился, только проехав несколько сотен метров и потеряв нужное здание из виду — гостиница высшего класса для тех, кто способен был заплатить находилась под постоянным, пусть и не совсем профессиональным наблюдением. Огляделся по сторонам — никому до него не было никакого дела. У его пикапа была высокая, поблескивающая никелем антенна — но вовсе не для того, чтобы слушать радио Могадишо…

Капитан достал спутниковый телефон Thuraia, набрал номер. Современные телефоны Thuraia похожи на мобильные, только антенна побольше и потолще — но в Сомали мало кто знает разницу. В Могадишо — сотовые вышки были и могло со стороны показаться, что человек просто разговаривает по сотовому.

— Двадцать пять, Лучник — сказал он условную фразу, когда на запрос ответили. Это означало канал, по которому идет передача.

— Идентификация, пожалуйста.

— Северный ветер.

— Принято, продолжайте.

— Вижу змею. Прошу идентификации.

— Ожидайте…

На первой палубе яхты Паладин-три, в мастер-каюте, переоборудованной под центр связи невысокий, говорящий по-английски с отчетливым славянским акцентом человек, набрал на клавиатуре одного из компьютеров команду, подождал несколько секунд и утвердительно кивнул.

Второй — принялся набирать телефонный номер.

Номер соединился.

— Хаа! Хаа!

Второй начал что-то говорить, но абонент уже отключился.

Человек у компьютера — напряженно ожидал. Гортанные, с придыханием слова — преобразовывались в нервную, состоящую из одних лишь пиков линию на экране компьютера. Затем — машина сравнила данные с теми, которые были получены во время других переговоров. Переговоров, окончившихся провалом.

— Тридцать девять процентов — наконец сказал компьютерщик.

— Тридцать девять?!

— Да. Это максимум в таких условиях. Слишком короткий отрезок для идентификации.

— Больше у нас ничего нет!

Компьютерщик лишь пожал плечами. Он работал с теми данными, которые были. Не более того…

— Тридцать девять процентов. Твою мать!

Человек в каюте достал рацию, чтобы связаться с хозяином яхты, который был наверху. Он наслаждался морем, солнцем, соленым ветром… ему не так много оставалось… не больше года, если слушаться врачей. Он врачей — слушать не собирался.

— Сэр — сказал человек, дождавшись ответа — вероятность тридцать девять процентов, что мы вышли на цель в Могадишо. Ударная группа уже в пределах видимости.

— Тридцать девять? — недовольно сказал старик, — а почему так мало? Сколько нужно для положительной идентификации по вашим правилам, а?

— Сэр, шестьдесят семь процентов. Лучше — больше семидесяти…

Старик помолчал.

— Черт бы вас побрал, умников. Действуйте… — наконец проворчал он.

— Спасибо, сэр.

Старик отключился.

Человек, который координировал операцию с яхты — был отставным сотрудником ЦРУ, довольно высокопоставленным. Специалист по Ближнему Востоку, он работал в Ираке, его звездным часом было выслеживание и ликвидация Абу Мусаба Аз-Заркави, «палача Багдада». Он много чего повидал, его отправили в отставку после операции по ликвидации Бен Ладена, сказали «take it easy» и уволили. И сейчас — в его голове промелькнула крамольная мысль, что если бы этого старика избрали Президентом США — с терроризмом на Ближнем Востоке было бы покончено раз и навсегда, за несколько лет. Но увы… такого никогда не изберут. Человека, который в одиночку прошел путь от горного инженера до миллиардера и владельца нескольких нефтедобывающих и нефтесервисных фирм — никогда на такой пост изберут. Скорее изберут человека, который пьянствовал и, будучи генеральным директором, разорил нефтяную компанию[20]…

— Лучник, — сказал координатор в рацию, — идентификация подтверждена, повторяю — идентификация подтверждена. Змея на гнезде, повторяю — змея на гнезде. У нас есть добро, есть добро. Крестоносец, выдвигайтесь к двадцать пятому. Ветер усиливается, повторяю — ветер усиливается.

— Паладин, я Лучник — окей, окей.

— Паладин, я Крестоносец, принял.

— Удачи вам, парни. Отбой.

— Спасибо, сэр. Отбой.

Удачную позицию в Могадишо оказалось найти не так то просто. Все здания, даже полуразрушенные, были забиты беженцами, люди годами жили в руинах и считали это нормальным — потому что иначе, они прекратили бы эту войну и начали строить. Несмотря на то, что многие из жителей Могадишо пострадали и от пиратов и от исламистов, от накатывавшего волнами вооруженного насилия — никто из них не обрадовался бы, увидев белого человека со снайперской винтовкой. Если для белого обвинение в расизме — преступление, за которым следует большой штраф или даже тюрьма — то для черного обвинение в расизме это своего рода комплимент. Абсолютно все черные являются расистами, ничего плохого в этом не видят и растят своих детей — тоже расистами. Они могли ненавидеть пиратов, раскатывающих в белом Хаммере — но стоило им только увидеть белого, и ненависть к нему перевешивала все остальные чувства.

Наконец — позицию все же удалось занять. Внаглую — как раз в том доме, который занимала тайная охрана пиратского «гостиничного комплекса». Здание было высоким, почти неповрежденным — и с него открывался отличный вид и на дом и на его огороженный высоким забором двор. А боевики, охранявшие его — жевали кат, затем выкурили на всех две огромные «козьи ноги» и пришли в состояние, когда они не понимали — здесь они еще, на грешной земле, в развалинах Могадишо — или уже в раю, наслаждаются обществом семидесяти двух девственниц. Здесь многие умирали, не успев насладиться и одной — поэтому обещание сразу семидесяти двух было более чем щедрым…

Штурмовая группа — всего два человека, план был на грани — засела дальше, в развалинах. Когда придет время выдвигаться — они тихо уберут боевиков охраны, перед тем как входить в комплекс, у каждого был пистолет с глушителем и прибор ночного видения последнего поколения.

Капитан — проник в здание когда стемнело, с черного хода, точнее — со двора. Здесь когда то был дорогой район и дом своим фасадом выходил на оживленную улицу, а с тыла у него был дворик с деревьями и самым настоящим, сделанным под старицу фонтаном. Вообще, до войны Могадишо был привлекательным городом: во времена колонизации он принадлежал Италии, и итальянцы отстраивали его по собственным архитектурным вкусам. Арки, портики, фонтаны, мрамор, роскошные виллы. Сейчас, от деревьев не осталось даже пней — все вырубили на топливо, арка, некогда преграждавшая вход во двор была избита пулями, а ее вершина рухнула. Майор увидел в прибор ночного видения человеческие очертания — и несколько минут лежал и наблюдал, пока не понял, что это на самом деле остатки мраморной статуи.

Разбитой. Исламисты разбили ее, потому что шариат запрещает (харам) изображать человека. Всем художникам и скульпторам — уготован ад. А тем, кто подорвался в толпе — рай и семьдесят две девственницы впридачу…

Стены здания были обгоревшими — такое ощущение, что здесь был пожар. Сильно воняло мочой и дерьмом, в жару этот запах был особенно тяжелым — очевидно, охрана устроила где-то отхожее место. Гудели мухи. Кейс с винтовкой — двадцать с лишним килограммов только сама винтовка в снаряженном виде — сильно давил на плечи и оттягивал назад. Обломки стен похрустывали под ногами, лестничные пролеты не выглядели особо крепкими — и капитан соизмерял каждый свой шаг, опасаясь упасть. В его руках был пистолет с глушителем — для того, чтобы зачистить здание было вполне достаточно.

Оказавшись на пятом, последнем этаже — он первым делом проверил все комнаты, которые там были — с первой до последнюю. Никого не было, все, что можно было отсюда вынести — давно уже вынесли и пустое здание, скелет оставшийся от некогда жилого дома — никого не интересовало кроме группы бандитов внизу. Здесь почти не пахло…

Первым делом он позаботился о безопасности — поставил лазерный датчик на лестнице, там, откуда он пришел. У него были специальные часы, к телу прилегали два электрода и как только невидимый лазерный луч активированного датчика кто-то пересекал — капитан получал слабый удар током от батарейки в часах и понимал, что кто-то идет. Затем — он позаботился о путях отхода. Первый — через лестницу, уходить как пришел, второй — он установил в угловой комнате взрывное устройство, которое должно было пробить стену и закрепил трос. Если все будет совсем хреново — он подорвет его и спустится с торца дома, там, где никто не ждет. Третий путь — через окно, во двор, с помощью того же троса. У него были две дымовые и две светошумовые гранаты, с помощью их и пистолета он прорвется на улицу, доберется до машины, которую он спрятал и дай Бог ноги…